Журналист Арина Холина — о том, почему не прекращаются скандалы вокруг Большого театра

Арина Холина. Фото из личного архива

Обновленный Большой театр в последние месяцы дает одно из самых грандиозных своих шоу. Под названием «трусами навыверт». И если не так уж много есть любителей оперы и балета, то сплетни и скандалы увлекают всех.

Возможно, это новые, как говорят, пластиковые канделябры и фальшивая позолота так освежающе повлияли на руководство. Они вырвались из пут высокой культуры и пришли в народ с массовым продуктом. Видимо, эротические шпагаты Анастасии Волочковой оставили свой след — ведь не зря же она теперь один из главных критиков той закулисной жизни Большого, которая вдруг стала во много раз значительнее хореографии и мастерства танцоров.

Последний акт — программа «Железные леди», которую ведут Тина Канделаки и Маргарита Симоньян, где бывшая солистка театра Анастасия Волочкова призналась, что руководство «приторговывает» балеринами, отправляя их на таинственные вечеринки олигархов в качестве эскорт-подружек.

Отчего-то это всех удивило. Но, откровенно говоря, в этом нет сенсации. Модели, актрисы, танцовщицы и прочие творческие барышни никогда не избегали близкого общения с обеспеченными мужчинами. Это, можно сказать, вековая традиция. И если кого-то удивит, что модельные агентства во всем мире зарабатывают не только на подиумных показах или модных съемках, то можно лишь возрадоваться такой чистоте и наивности.

Анастасия «Изумруд России» Волочкова также не замечена в связях с учеными или художниками. Ее мужчины — деловая элита. Те самые довольно циничные альфа-самцы, которых волнует не столько богатый внутренний мир девушки или даже длина ее ног, но ее известность, ее престиж. Сулейман Керимов, которого Волочкова не так давно рассекретила как своего бывшего бойфренда, замечен в связях только со знаменитостями.

В английском это называется очень точно и жестко — starfucker. Или более прилично — stargazer.

Это я к тому, что делать вид, будто везде такие пансионы благородных девиц, а в главном храме культуры вдруг разврат/бордель (если это хотя бы отчасти правда, конечно) — как-то глупо.

Разумеется, вся эта свара, начиная от перерасходов при реконструкции Большого, давшей тот неубедительный результат, который мы все можем сейчас увидеть, и заканчивая обвинениями в сутенерстве, — все это выглядит немного стыдно. Или много стыдно. Тут все зависит, как это воспринимать — как трагедию или фарс.

Примерно то же самое описал, немного смягчая акценты, Михаил Булгаков в незаконченном «Театральном романе». Просто его герои были чуть более изящны, а их поступки — чуть менее вульгарны. Или все дело в таланте писателя, который нашел верный тон.

Конечно, ужасный случай с Сергеем Филиным, художественным руководителем театра, — это уже совсем не забавно. И плохо, что такая жуткая ситуация утрачивает драматизм за шумом бульварных скандалов и взаимных упреков, которым нас сейчас развлекают сотрудники Большого.

Но, как ни печально, это все тоже очень театрально, — шоу должно продолжаться. Все озабочены своими мелкими страстями, а настоящая человеческая беда превращается лишь в спусковой крючок на том самом знаменитом чеховском ружье, которое наконец-то выстрелило.

Для идеальной развязки театру осталось только сгореть — принести себя в жертву, отдавая Богу душу в виде черного дыма.

И тогда мы все зальемся слезами и вспомним о Большом только хорошее, и быстро забудем все эти мелкие страстишки, которые нас занимали.

Объективно, конечно, все происходящее не так уж мелочно, потому что в голом виде показывает нам недостатки современной русской культуры — и в общем смысле, и в качестве института.

Воровство, грязные интриги, месть, глупость.

Понятно, что все это найдется где угодно, в любой стране, но когда за всем этим уже почти нет творчества, тогда становится откровенно нехорошо.

Вот та же Волочкова негодует, что балерин используют как девушек по вызову, но, объективно, разгул в театре начался (или удачно совпал) с ее знаменитой растяжки, которая уместна скорее в кабаре. Не то чтобы высокая культура не должна быть сексуальной, но есть все-таки разница между балетом и бурлеском.

Конечно, та же Анастасия привлекла к театру большое внимание, даже в каком-то смысле популяризовала его.

Но искусство — это все-таки не совсем бизнес. Здесь тоже речь о деньгах, и даже о больших, но можно увидеть на каком угодно примере, что как только творчество становится продуктом в чистом виде — все летит к чертям. И немедленно начинается вся эта возня со сплетнями, с публичными склоками. Все это паразиты больного общества — как вши или клопы. Всегда много сплетничают о тех, кто меньше всего из себя представляет. Потому что им больше торговать нечем.

И если Большой стал лучшим источником для желтой прессы, значит, пока ему нечего больше предложить. В общем и целом.

Не то чтобы там не было талантливых людей, но это как в спорте — если тренер плох, команду не спасают даже самые лучшие игроки.

Наверное, это все немного грустно, но мы не могли к этому не прийти — ведь за опущенным занавесом уже давно творилось бог знает что. И надо понимать, что история состоит из повторений, один этап сменяет другой. Сегодня у нас дешевые страсти, а завтра там появится гений вроде Плисецкой или Барышникова, чье вдохновение задаст истории другое направление.

И Большой из заведения, где просто широко раздвигают ноги, опять станет местом, куда люди приходят, чтобы получить удовольствие для души. И, возможно, где с них даже не дерут по полторы тысячи рублей за бокал шампанского.